meditatio XI
Учение о припоминании
Диалоги
Припоминание – идентичность
Литургическая молитва
История болезни
АНАМНЕЗИС – ПРИПОМИНАНИЕ
Учение о припоминании, или теория припоминания (греч. άνάμνησις) – учение Платона в области эпистемологии (теории познания).
Платон считал, что истинное познание – это познание мира идей, которое осуществляется разумной частью души. При этом различается чувственное и интеллектуальное знание (умопостижение, мышление).
Платоновское учение о припоминании указывает в качестве основной цели познания припоминание того, что созерцала душа в мире идей, прежде чем спустилась на землю и воплотилась в человеческое тело. Предметы чувственного мира служат для возбуждения воспоминаний души.
В диалоге «Менон» Платон доказывает верность учения о припоминании на примере разговора Сократа с неким юношей. Мальчик никогда до этого не изучал математику и не имел никакого образования. Сократ же настолько хорошо поставил вопросы, что юноша самостоятельно сформулировал теорему Пифагора. Из чего Платон делает вывод, что его душа раньше, в царстве идей, встретилась с идеальным отношением сторон треугольника, которое и выражено теоремой Пифагора.
Научить в этом случае – это не более чем принудить душу к припоминанию.
Платон считал, что истинное познание – это познание мира идей, которое осуществляется разумной частью души. При этом различается чувственное и интеллектуальное знание (умопостижение, мышление).
Платоновское учение о припоминании указывает в качестве основной цели познания припоминание того, что созерцала душа в мире идей, прежде чем спустилась на землю и воплотилась в человеческое тело. Предметы чувственного мира служат для возбуждения воспоминаний души.
В диалоге «Менон» Платон доказывает верность учения о припоминании на примере разговора Сократа с неким юношей. Мальчик никогда до этого не изучал математику и не имел никакого образования. Сократ же настолько хорошо поставил вопросы, что юноша самостоятельно сформулировал теорему Пифагора. Из чего Платон делает вывод, что его душа раньше, в царстве идей, встретилась с идеальным отношением сторон треугольника, которое и выражено теоремой Пифагора.
Научить в этом случае – это не более чем принудить душу к припоминанию.
АНАМНЕЗИС и МАЙЕВТИКА
Анамнезис был одной из глубоко продуманных идей Платона, ее он разрабатывал неоднократно и многообразно. Анамнезис лежит в основе уже перечисленных приемов воспарения и восхождения к неизведанному. Наиболее яркой демонстрацией роли и веса анамнезиса в платоновском учении выступает майевтический метод Сократа.
Если диалог можно считать средством выведения из потемок чужой души на всеобщее обозрение ее содержимого образов и внутренней речи, то майевтика позволяет вывести из души на свет также и то, что пребывало в ней неявно даже и для самого ее обладателя.
Майевтика сопровождается критикой выведенных на обозрение суждений. В сферу действия критики вовлекаются также и цитаты из древних и новейших авторов, а кроме того, ходячие сентенции и обыденные представления.
Диалоги, которые по биографической модели реконструкции корпуса относятся к ранним или сократическим, получили даже в науке специальное название изобличительных, причем имеется в виду обличение неправых концепций оппонентов или идеологических конкурентов. Таковыми, вероятно, они и были с точки зрения социального статуса философии, однако сократическая критика вместе с майевтикой составляют существенную сторону платоновской диалектики.
Данное в «Федре» определение диалектики предполагает многоступенчатый процесс выявления все более и более крупных общностей и обратное расчленение многообъемлющего на естественные члены. Понятно, что такое обратное движение не может быть обеспечено одним дихотомическим методом. Естественные сочленения выявляются не рассечением, они отыскиваются на ощупь, прощупыванием скрытого под живой кожей и плотью опорного скелета исследуемого тела. Майевтика и критика как раз и выполняют роль такого естествоиспытательского прощупывания, предваряющего рассечение.
Если диалог можно считать средством выведения из потемок чужой души на всеобщее обозрение ее содержимого образов и внутренней речи, то майевтика позволяет вывести из души на свет также и то, что пребывало в ней неявно даже и для самого ее обладателя.
Майевтика сопровождается критикой выведенных на обозрение суждений. В сферу действия критики вовлекаются также и цитаты из древних и новейших авторов, а кроме того, ходячие сентенции и обыденные представления.
Диалоги, которые по биографической модели реконструкции корпуса относятся к ранним или сократическим, получили даже в науке специальное название изобличительных, причем имеется в виду обличение неправых концепций оппонентов или идеологических конкурентов. Таковыми, вероятно, они и были с точки зрения социального статуса философии, однако сократическая критика вместе с майевтикой составляют существенную сторону платоновской диалектики.
Данное в «Федре» определение диалектики предполагает многоступенчатый процесс выявления все более и более крупных общностей и обратное расчленение многообъемлющего на естественные члены. Понятно, что такое обратное движение не может быть обеспечено одним дихотомическим методом. Естественные сочленения выявляются не рассечением, они отыскиваются на ощупь, прощупыванием скрытого под живой кожей и плотью опорного скелета исследуемого тела. Майевтика и критика как раз и выполняют роль такого естествоиспытательского прощупывания, предваряющего рассечение.
ПРИПОМИНАНИЕ – ИДЕНТИЧНОСТЬ
Идентичность – слово привычное, без которого мы сегодня не мыслим описание мышления, поступка, социальных процессов и т.п., тем более касаясь феномена «Я», индивида, личности, мы с изрядной долей уверенности считаем, что тематизируем с помощью идентичности некую единичность, «одно».
Термин «идентичность» ведет свою родословную от позднелатинского слова (IV в.) «identitas» – тождество, которое в свою очередь производно от местоимения idem, eadem – «тот же самый», то есть по-русски identitas означает «то же самое», «тожество», «тождество».
Именно способность к сохранению придает идентичности регрессивный и редукционный характер. Она отсылает совершенно все к «тому же самому», выделяя и охраняя привилегированность этого «того же самого».
Вместе с тем утверждение «одного и того же» позволяет производить операции замещения, ставить одно вместо другого. Тождество оказывается самым интимным образом связано с принципом репрезентации «aliquid stat pro aliquo». Именно принцип замещения, смещения, вытеснения позволяет место субъекта занять его предикату как дубликату, двойнику, «синониму».
Как происходит такое замещение?
Идентичность – это то, что я говорю себе и другим: «Я один и тот же, или же это Я, который был, есть и будет». Или же другие говорят мне: «Ты один и тот же». Но за всем этим стоит тезис Лакана: «Я – это речь Другого» – тезис который требует припоминания, узнавания, признания. Тогда идентичность предстает как эффект анамнезис.
И здесь совершенно нет никакого противоречия. Да, идентичность – это и амнезия, и анамнезис. Это забвение себя и припоминание иного, Другого как себя, что в принципе опять-таки втягивает нас в амнезию.
Термин «идентичность» ведет свою родословную от позднелатинского слова (IV в.) «identitas» – тождество, которое в свою очередь производно от местоимения idem, eadem – «тот же самый», то есть по-русски identitas означает «то же самое», «тожество», «тождество».
Именно способность к сохранению придает идентичности регрессивный и редукционный характер. Она отсылает совершенно все к «тому же самому», выделяя и охраняя привилегированность этого «того же самого».
Вместе с тем утверждение «одного и того же» позволяет производить операции замещения, ставить одно вместо другого. Тождество оказывается самым интимным образом связано с принципом репрезентации «aliquid stat pro aliquo». Именно принцип замещения, смещения, вытеснения позволяет место субъекта занять его предикату как дубликату, двойнику, «синониму».
Как происходит такое замещение?
Идентичность – это то, что я говорю себе и другим: «Я один и тот же, или же это Я, который был, есть и будет». Или же другие говорят мне: «Ты один и тот же». Но за всем этим стоит тезис Лакана: «Я – это речь Другого» – тезис который требует припоминания, узнавания, признания. Тогда идентичность предстает как эффект анамнезис.
И здесь совершенно нет никакого противоречия. Да, идентичность – это и амнезия, и анамнезис. Это забвение себя и припоминание иного, Другого как себя, что в принципе опять-таки втягивает нас в амнезию.
ANAMNESIS – ЛИТУРГИЧЕСКАЯ МОЛИТВА
Ещё одно значение слова анамнезис: это литургическая молитва называемая «anamnesis», то есть «воспоминание», воспоминание о Тайной Вечери.
Это повторение слов Христа: И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. (От Луки гл 22, 19).
Текст этой молитвы находится в Служебнике. Она читается священником, когда хор поет «свят, свят, свят, Господь Савооф…».
Это повторение слов Христа: И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. (От Луки гл 22, 19).
Текст этой молитвы находится в Служебнике. Она читается священником, когда хор поет «свят, свят, свят, Господь Савооф…».
АНАМНЕЗ – ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ
Анамнез (от греч. «άνάμνησις» – воспоминание) – сведения о развитии болезни, условиях жизни, перенесенных заболеваниях, операциях, травмах, беременностях, хронической патологии, аллергических реакциях, наследственности и др. Эти сведения медицинский работник выясняет с целью их использования для диагностики, выбора метода лечения и/или профилактики.