ДЕРРИДА

Почему были использованы имена Дерриды, Лакана, Гуссерля и Беркли? Прежде всего, это отсылка к их научным подходам: феноменология (Гуссерль), постструктурализм (Деррида – переосмысление структурализма), постфрейдизм (Лакан – переосмысление психоанализа Фрейда), которые оказали большое влияние на развитие представлений о культуре и мире в целом. Беркли – предшественник Феноменологии.
Деррида – ключевая фигура из всех четверых.

Деррида был одним из интеллектуальных лидеров 80-90-х годов, идеи которого стали основой концептуальных источников постмодернистской эстетики (возможно поэтому он представлен скульптурой «Утро» – рассвет, начало нового).

В основном его имя связано с термином «деконструкция» (суть которой в том, что берётся какое-либо понятие, разбирается, что и называется «деструкцией», и собирается заново). Например, он разбирал понятие запрет на инцест и показал, что в умах людей долгое время бытовало мнение, будто это присуще только человеку, что и отличает его от животных. Но и в животном мире действует этот закон: животные не стремятся создавать подобные связи. Тогда, что такое человек?
Таким образом, Деррида раздвигает границы понимания, он показывает, что людям сложно вырваться за пределы бытующих в пространстве мнений, знаний, идей, стереотипов.

ЖАК ДЕРРИДА (Derrida, Jacque) – родился 15 июля 1930 в Эль-Биаре (Алжир).
В 1957-1959 гг. в качестве военнослужащего принимал участие в Алжирской войне.
Учился в Высшей нормальной школе в Париже, в 1964 начал преподавать философию.

Преподавал в Сорбонне (1960-1964), Высшей Нормальной школе, Высшей школе социальных исследований (Париж) и нескольких американских университетах. Организатор «Группы исследований в области философского образования», один из инициаторов создания Международного философского колледжа (1983).

Заметной фигурой во французской философии Деррида стал в 1967, когда выходят три его книги: «Голос и феномен» (La Voix et le phénomène), «Письмо и различие» (L'Écriture et la différence) и «Грамматология» (De la Grammatologie). С 1968 по 1974 он постоянно преподает в университете Джонса Хопкинса, а после 1974 – в Йельском университете.

В своих ранних работах Деррида анализировал тексты Платона, Канта, Руссо, Гегеля, Гуссерля и Фрейда. В более поздних работах – «Гла» (Glas, 1974), «Истина в живописи» (La Verité en peinture, 1978) и «Почтовая открытка» (La Carte postale, 1980) – он экспериментирует с конструкциями, которые могут быть названы скорее литературными, чем философскими. Его работа – это непрерывное исследование и оспаривание границ литературы и философии.

Жак Деррида активно участвовал в кампании по защите прав иммигрантов во Франции, боролся с апартеидом в Южной Африке, выступал в защиту диссидентов в Чехословакии. В 1981 году, совместно с Жан-Пьером Вернаном (Jean-Pierre Vernant) и другими друзьями организовал в Чехословакии «Общество Яна Гуса» для помощи преследуемым властью чешским интеллектуалам. В 1990 г. вел семинары в Академии наук СССР и МГУ. Почетный доктор Кембриджского университета (1992).

Умер 8 октября 2004 в Париже.

«Деконструкция» Жака Деррида демонстрирует, как то или иное философское положение оказывается подорванным, разрушенным самим текстом или в самом дискурсе, его утверждающем.

Западная философия, по мнению Деррида, базируется на том, что он называет «логоцентризмом», согласно которому существует некая фундаментальная инстанция смысла, истины, логики (logos). Это допущение порождает иерархические различения, такие, как смысл/форма, сущность/случайность, серьезный/несерьезный, буквальный/переносный, трансцендентальный/эмпирический, где первое понятие рассматривается как первичное, а второе оказывается производным, осложняющим или раскрывающим первое.

Деконструировать эти оппозиции означает прежде всего обратить иерархию, показав, что качества, относимые ко второму понятию, таковы, что именно первое понятие следует трактовать как вариант второго, а не наоборот: например, что буквальное есть не что иное, как частный случай переносного, фигурального (буквальное «забыло» о своей фигуральности).

В своей работе «О грамматологии» Деррида опирался на идеи Гуссерля и Лакана. Его диссертация была посвящена гуссерлевской феноменологии (опубликована только в 1990). Во введении книги «О грамматологии» говорится следующее о взаимоотношении Деррида с другими научными подходами (Гуссерль, Лакан): Главный предмет исследования феноменологии – человеческое сознание, которое есть нечто самостоятельное и ни от чего не зависящее (где находится у человека сознание – точно неизвестно). Чтобы его исследовать, необходимо «очистить» сознание от мыслей о бытии, об окружающей действительности, иначе мы не сможем обнаружить «чистое сознание».
Такое представление идет от идей Платона, который считал, что человек уже рождается с определенными образами, знаниями о мире. В результате дальнейшего углубления в структуру сознания обнаруживается основа всякой объективности – «трансцендентальное Я», которое предписывает предметному миру свои правила. Наш с вами внешний мир испытывает влияние «трансцендентального Я» (чистое сознание). Под влиянием «чистого сознания» появляется воображение или «чистая фантазия». Таким образом, феноменология занимается основными структурами знания и познания.
Средством познания данных сущностей является интуиция.
В феноменологической эстетике это выражается в существовании многослойной структуры произведений искусства.

Психоанализ для Деррида – это привилегированный материал, ибо в нем есть все (наука, поэзия, биография, институты), но все границы сдвинуты и поставлены под вопрос. У Деррида много работ о Фрейде (и о Лакане). С точки зрения грамматологической, главное достижение Фрейда – это доказательство невозможности чистого восприятия чего бы то ни было в жизни индивида и в культуре вследствие дифференциального характера «письма», т. е. процессов сдерживания, отсрочивания, сохранения, экономии. Психоаналитическая метафора письма – это фрейдовский «волшебный блокнот», в котором невидимо сохраняются разные слои записи.
В данном случае специфика речевого («живым голосом») общения больного с психоаналитиком Деррида не интересует: самое главное для него – это следы памяти, сберегающие неосознанное переживание для последующей его обработки, а также графические записи сновидений, подобные языковым, – именно они позволили Фрейду по-новому взглянуть на привычное соотношение сознания и бессознательного.

Решающим примером для Деррида является случай речи и письма, который обсуждается в «Грамматологии».
Мыслители трактовали речь как естественную, непосредственную форму языка и недооценивали письмо, видя в нем лишь производную форму, суррогат живой речи. Тем самым они оттесняли на задний план важнейшие свойства языка, чтобы основать его понимание на идеализированной модели речи, особенно на опыте собственной речи, когда значение кажется непосредственно присутствующим. Письмо оставлялось в стороне как безличная и пустая техника записи; однако можно показать, что эта казалось бы пустая повторяемость есть условие существования любых знаков, а саму речь следует рассматривать как версию письма – письма в обобщенном значении, являющегося условием как речи, так и письма в узком смысле.

Такая инверсия подрывает логоцентрическую иерархию и раскрывает те свойства языка, которые были вытеснены и подавлены.

Здесь «письмо» выступает в качестве инструмента, который обязывает людей определенной культуры писать по заданным правилам (грамматическим, фонетическим), то есть наше мышление и способ выражения мыслей на письме обусловлен культурными рамками, которые вынуждают нас писать так, а не иначе, использовать повторяющиеся конструкции, которые на самом деле не могут отразить реального спектра переживаний человека.
Когда человек садится что-то писать, он попадает во власть «письма», он использует устоявшиеся обороты, грамматические конструкции и так далее, которые до него использовались много раз.
Единственное что спасает, это стиль, – который является индивидуальной особенностью человека и способствует отображению своих мыслей на письме особым образом. Но стиль надо развивать.

С другой стороны, письменный текст, помимо открытого смысла, может содержать, как известно, подтекст, который неосознанно оставлен автором и может быть проанализирован с точки зрения психоанализа, но и не только.
Например, если анализировать стих Лермонтова «Тучки небесные, вечные странники!» или «Белеет парус одинокий» с этих позиций, то это свидетельствуют о некой гомосексуальности поэта. Потому, что тучки – жен. род, а странники – мужской, да к тому же они хотят удалиться («изгнанники»). Ну, про «Парус» – это фаллический символ который одинок и что-то ищет. Но такой вывод будет получен, если использовать психоанализ.

1) Деррида демонстрирует живучесть логоцентризма в западной мысли и неразрешимость его парадоксов, а также маловероятность его преодоления, поскольку любая критика логоцентризма опирается, в конечном счете, на логоцентрические понятия.

2) Деррида указывает на важность элементов, кажущихся маргинальными, и на зависимость систем от того, что они вытесняют и подавляют.

3) Деррида разрабатывает технику интерпретации, необычную для философии, поскольку она использует ресурсы риторики текста, и продуктивную для литературной критики, исследующей язык и его парадоксальность.

4) Хотя Деррида не предлагает собственной теории языка, его деконструкция других теорий показывает, что значение является продуктом языка, а не его источником, и что оно никогда не может быть вполне определенным, поскольку является результатом контекстуальных сил, которые не могут быть ограничены.

5) Наконец, работы Деррида ставят под сомнение различные понятия, на которых мы привыкли основываться, такие, как происхождение, присутствие, человеческое Я, показывая, что они скорее результаты, нежели чистые данности или основания.

Считал себя продолжателем и критиком идей Хайдеггера и Фрейда.
Ввёл в философский и даже газетный язык ряд важных понятий, таких как деконструкция, письмо, дифферанс, след . Написал около восьмидесяти книг и более тысячи статей, интервью и т. п.

Многослойность и загадочность текстов Деррида – это зеркальное отражение сложности его личности. Как у почтовой открытки, у его философии и у него самого две нераздельно сросшиеся, образующие одно целое стороны. Он мыслитель-европеец, наследник, реинтерпретатор и оппонент линии Платона, Декарта, Гегеля, Гуссерля.

В то же время он был обладателем еврейского духовного наследия, составлявшего глубинный конститутив его творчества.

Критическое рассмотрение философии у Деррида происходит в рамках «грамматологии» и основывается на представлении о произвольности знака, о незначащей букве, которая является только следом знака. Значение понимается как своего рода сеть таких следов, и язык превращается в нечто лишенное основания. Для Деррида знак и его референт, какими бы они ни были, несинхронны: знак всегда запаздывает в своей фиксации жизни в мире, и любая знаковая система – это произвольно конструируемое посредующее звено, не имеющее объективной связи с референтом, не выражающее присутствия референта. Знаковая репрезентация предстает «как цепь непрерывных отсылок и референциальных сопоставлений, где сплошь фигурируют одни лишь знаки.

Мир в том его облике, который только и доступен человеку, являет собой бесконечную знаковую интерпретацию или то, что Деррида называет «игрой знака и игрой в знаке». Таким образом, человеку доступна только бесконечная игра знаков, закрывающая собой Бытие, которое есть принципиально несказанное, несказываемое.